Проблемы со здоровьем. Часть 4. Самоощип

Это неправда, что снаряд не попадает в воронку два раза. Попадает! Еще как! 

В нашем случае даже три раза!

Когда в марте 2017 года мы попали к Александру Томашевскому в поисках микобактерий, он – надо отдать этому врачу должное – обратил внимание на отсутствие перьев у Сени на внутренней стороне правого крыла, в районе плечевой и лучевой костей, а также на изменение кожного покрова и уплотнение кожи. Я как-то даже не замечал этого и поэтому не придавал значения, а доктор сильно озаботился. В результате были выявлены кокки в большом количестве и поставлен предварительный диагноз «бактериальный дерматит». Нам прописали амоксиклав и нистатин. И дали дезинфицирующий раствор для протирания крыла.


И тут я совершил ошибку – раствор поставил куда-то в сторону, потерял и совершенно о нем забыл. Но амоксиклав с нистатином мы пили, наверно, месяц, и наступило заметное улучшение. Доктор выразил удовлетворение состоянием нашего оперения, и на этом тема казалось закрытой.
Увы, улучшение оказалось временным. Состояние оперения снова стало ухудшаться, а следом перекинулось на второе, левое крыло. Следом, как мне показалась, начала лысеть и Гретхен. Эта тенденция продолжалась больше двух лет! Я обращался к Александру. Он сначала предлагал забить. Потом выдвинул версию, что природа этих изменений – гормональная, мол, надо повесить птицам гнездо, или… кастрировать, и тогда все решится само собой. Говорил, что часто наблюдает такое в свей практике. Настораживало однако то, что проблема не прекращалась даже после окончания сезона размножения, а продолжала обостряться. Если поведение птиц менялось со сменой гормонального фона, то состояние оперения под крыльями – нет.
Один немецкий заводчик, которому я показал фотографии самоощипа, напугал меня рассказом, что у его птиц было подобное и закончилось бы все летальным исходом, если бы не спрей на основе меда «Манука Линд» из Новой Зеландии, который порекомендовал бывший ветеринар Лоро-парка, а ныне – один из самых известных специалистов по лечению птиц в Европе, доктор Марцеллиус Бюркле. Это имя мне было хорошо известно. Я нашел этот спрей и стал брызгать крылья. К моей радости, ситуация улучшилась, крылья обросли. Но как только спрей закончился, пошло облысение по новой.
Сам Бюркле не взялся консультировать нас заочно. Не брались ни Фридрих Янэчек, ни Герд Бритш, ни Бианка Шинк, ни Михаэль Лирц. Все логично говорили, что нужно взять мазки с крыльев и изучить их тщательным образом. А по фотографиям специалисты диагнозы не ставят. Поэтому когда вы просите сделать это публику в Интернете, не сдавая анализы, то только теряете время.
В конце концов в марте 2019 года Германн Кемпф согласился посмотреть хотя бы наши анализы крови, сделанные в российской лаборатории. Для этого их пришлось пересчитать. Да, оказалось, у нас и в Европе анализ крови «делают» по-разному. Кемпф пришел к выводу, что у обеих птиц увеличены лейкоциты и желчные кислоты:
«Это может привести к так называемому гепатокутановому синдрому. Он связан с зудом и выпадением перьев. Поврежденную кожу вторично заселяют микробы, в результате чего количество лейкоцитов может незначительно увеличиваться. Однако, помимо указанного синдрома, повышенный уход за оперением и его повреждение могут вызывать психосозиальные компоненты. То, что я вижу на фотографиях крыльев, не похоже на экзему. Больше я, к сожалению, не могу ни о чем судить отсюда. Еще, если это возможно, определите уровень цинка в крови».
Это был намек на возможное отравление цинком. А так доктор рекомендовал нежирную диету. Но дело в том, что мы особо жирную и не ели. Но очень много летали при этом.
Александр Томашевский категорически не согласился с Германном Кемпфом. По мнению российского врача, все показатели крови – в норме. А повышенный уровень лейкоцитов – из-за стресса, возникшего в момент забора крови. Кемпф сказал, что у Томашевского «устаревшие данные», что считать нормой в случае с желчной кислотой. Томашевский попросил у Кемпфа ссылку на научную статью. Кемпф попросил написать ему лично, напрямую. Томашевский это делать не стал, не знаю почему.
Я, видимо, оказался между молотом и наковальней за свои деньги. А птицы продолжали ощипываться…
Я стал искать третье мнение. Чем больше мнений, тем больше шансов на правильное решение проблемы, особенно – в медицине. В том числе – и человеческой. Вы же знаете, что такое «консилиум»? Собираются врачи, обсуждают результаты анализов и ставят совместно больному диагноз. Потому что одна голова – хорошо, а четыре – лучше. И желательно, чтобы все эти четыре были одного мнения. Поэтому я не остановился. Благо, личные проблемы решились, а работа пока есть.
В июне мой друг уговорил помочь нам Бианку Шинк. Она тоже пересчитала анализ крови и согласилась с Александром Томашевским, что все у нас в этом плане – хорошо. Но как-то настороженно отнеслась к версии, что причина самоощипа – в бушующих гормонах. Бианка стала настаивать на биопсии фрагмента хотя бы правого крыла самца. А лучше – обоих, и самки – тоже. Очень не хотелось это делать, но я понимал, что ход мысли – правильный. Это мне понравилось: мы, наконец, приступили хоть к каким-то действиям спустя два года. Я успокоюсь, когда буду знать, что сделал все возможное, а не сидел, сложа руки, в ожидании не пойми чего. Именно так лягушка взбила однажды из молока масло и спаслась.
Благородно вырезая перо с кусочком кожи в выходной день, Александр Томашевский смотрел на меня, как на городского сумасшедшего. В глазах ветеринара читалось: «Твои птицы здоровы, а ты страдаешь хуйней! Но любой каприз – за ваши деньги!» Я Саше пообещал угомониться, когда хотя бы два врача скажут мне одно и тоже.
А дальше, ребята, пришли результаты биопсии. Я их приведу полностью, чтобы вы поняли мое состояние.
Лейпциг, 06.06.2019
Университет Лейпцига
Университетская клиника для птиц и рептилий
Анонс:
История болезни: уже около двух лет нарушения оперения, российские ветеринары подозревают гормональный сбой, взятие биопсии в Москве
Запрашиваемая экспертиза: биопсия кожи и перьев направляется на патологически-гистологическое исследование
Результат:
Биопсия кожи: высокомультифокальные периваскулярные гетерофильные и лимфоплазматические клеточные инфильтраты; эпидермис, перьевые фолликулы, нервы без особых изменений.
Диагноз: подострый негнойный периваскулит
Примечание: Наиболее распространенная причина негнойного периваскулита у птицы – реакция на язвенный дерматит из-за аутомутиляции. Реакции гиперсенсибилизации, как это часто бывает у млекопитающих, у птиц под вопросом, но аллергены до сих пор не удалось идентифицировать. Крое того, соответствующие результаты также регулярно появляются при инфекции пситтациформом первого ортоборнавируса. Кроме того, у какаду инка с нарушениями оперения соответствующие гистопатологические находки в коже возможны из-за нарушения жирового обмена в виде гиперхолестеринемии. Гормональные нарушения, наоборот, обычно не приводят к соответствующим периваскулярным реакциям в коже.
То бишь два года у птицы воспалена на крыле кожа. Попугай испытывает боль. И видимо, поэтому у нас не шли тренировки с авиатором – он просто натирал воспаленные места. Версия с гормонами оказалась наиболее маловероятна. Холестерин в крови был в норме. И на первое место вылез еще один кошмар любого заводчика – борнавирус!
Бианка Шинк стала срочно настаивать на сдаче анализов теперь уже на борнавирус в клинику при Гиссенском университете: метом пцр и на антитела. Нужно было снова брать кровь, мазки из клоаки, выдирать перья, везти в Германию. Я пока ждал результаты, прочитал все, что можно было про борнавирус, включая две диссертации. Мало мне было ужасов про цирко–, так теперь вот еще и это! Из диссертация я понял, что борнавирус 100-процентно можно доказать только, изъяв кусок железистого желудка с нервами из… мертвой птицы. Возможно, эти сведения устарели. Кто владеет информацией, поправьте в комментариях.
Когда пришли, слава богу, отрицательные анализы на борнавирус, мы стали думать, что делать дальше. Бианка предложила снова посмотреть скотч тест с кожи и уровень цинка в крови. К этому моменту я уже начал оформлять СИТЕС и решил лететь в Германию с птицами.

В итоге мы сдали в Мюнхене снова кровь, свежий помет, мазки из клоаки и зоба, скотч тест с кожи крыльев в месте самоощипа. Нас осмотрел аллерголог. Практически сразу выяснилось, что на крыле у Сени – огромное количество бактерий. Немки были в ужасе. Но нам удалось улучшить состояние благодаря дезинфицирующим свойствам меда из Новой Зеландии. Однако, этого не достаточно. Нам сразу выдали дезинфикатор, и мы стали обрабатывать крылья. К ноябрю Сеня оброс и даже «заколосился» – появился густой пух, но тут дезинфикатор закончился, и облысение… началось сначала.

И вот теперь пришли из Германии результаты анализов.
У Гретхен в зобу нашли в большом количестве Klebsiella pneumoniae, и в маленьком – Enterobacter cloacae. Это патогенные бактерии, их в зобу быть не должно. Немцы высеяли культуру и сделали антибиограмму. То есть испытали на бактериях разные антибиотики.
А вот у Сени в зобу и на крыле, процитирую: «Смешанная флора. Обнаружено множество различных бактерий. Оценка патогенности в этой связи невозможна».
Круг замкнулся. И от этой гадости мы сейчас лечимся. Пьем марбофлоксацин, нистатин, фунгитракс и обрабатываем кожу все тем же дезинфектором. Плюс поддерживаем иммунитет, тут нам помогают: иимун-о-флэш, фрутин и пробиотики Lactobacillus salivarius. Предполагается, что патогенные бактерии попали сначала в зоб. А оттуда – на крыло. До кучи самец заразил самку. Лечить что-то одно было неправильно. Надо убивать бактерии параллельно в зобу и на крыле, что в самом начале, по моей вине, сделано не было – дезинфикатор, который дал мне Александр Томашевский, я поставил куда-то в сторону, потерял и совершенно о нем забыл.


Надеюсь, на этом история будет завершена. Плюс мы ждем результаты анализов на микобактерии.

 

Роман Попов. Журнал "Попугаи" 2019 г.

https://www.facebook.com/groups/667598046761943/

Понравилась статья? Поделись ею, мы это увидим и обязательно напишем ещё! Спасибо!



Комментарии закрыты.